1. ЛАСС-КОЗЛОВА Паулина Ивановна (1894 - после 1968)
член КПСС с 1913 г. Активная участница революционного рабочего движения в Латвии, на Украине, г. Харькове, принимала непосредственное участие в Октябрьской революции, затем в гражданской войне, с 1919 - 1921 гг. - на ответственной партийной работе в 14 армии, на Юго-Западном фронте. В 1921- 1923 гг. училась в лекторской группе Университета им. Я. М. Свердлова, одновременно на рабфаке, созданном при Московском высшем техническом училище. В 1924-1927 гг. - работа в г. Ялте на электростанции, в 1928-1932 гг. - студентка "партийной тысячи" Московского авиационного института. В 1932-1937 гг. - инженер на одном из московских заводов. С 1937 г. живет в Казахстане. Ныне персональный пенсионер союзного значения.
("Они встречались с Лениным: воспоминания", Алма-Ата, 1968)
("Они встречались с Лениным: воспоминания", Алма-Ата, 1968)
В упомянутой книге опубликован мемуар Ласс-Козловой о встрече с Лениным на VIII съезде РКП (б) в 1919. Отъезд из Москвы в 1924 безусловно связан с делом "Рабочей Правды". Эвфемизм "с 1937 г. живет в Казахстане" по всей видимости, объясняется арестом и ссылкой (лагерем?).
По memo.ru:
Козлова-Ласс Полина Ивановна
Родилась в 1896 г. технолог, Завод АТЭ электрокомбината им. Куйбышева. Проживала: 2-й Кирпичный пер., 2, 266.
Хотя ни год рождения, ни имя не сходятся, фамилия все же чересчур редкая, чтобы счесть простым совпадением.Родилась в 1896 г. технолог, Завод АТЭ электрокомбината им. Куйбышева. Проживала: 2-й Кирпичный пер., 2, 266.
Данных о дате и причине ареста нет.
2. БУДНИЦКИЙ Яков Григорьевич (1899 - 1967)
участник становления Советской власти в Феодосии. Член КПСС с ноября 1917 г. В 1918-19 гг. - член горкома, секретарь горкома и член ревкома, член коллегии ГК партии в Феодосии. В 1920 г. на Южном фронте. В 1921-1924 гг.- политком подрайона санаторно-курортного управления в Феодосии и Судаке. В 1924-31 гг. работал в системе Наркомфина в Оренбурге и в Москве. В 1931-35 гг. - студент 1-го МГУ. В 1936-41 гг. - в Гипромаше и бюро Гипротяжмаша. Участник Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В 1945-54 гг. - в Гипротяжмаше. С 1954 г.- персональный пенсионер.
(Ежегодник БСЭ, Москва, 1968)
(Ежегодник БСЭ, Москва, 1968)
И здесь переезд в Оренбург очевидно связан с делом "Рабочей Правды". Скупая строка "участник Великой Отечественной войны" благодаря БД "Подвиг Народа" разворачивается в целую историю:
12.07.42 Представление помощника начальника штаба артиллерии 413 с.д. капитана Будницкого к ордену Красной Звезды (лист 2).
17.08.43 Представление начальника оперативного отделения штаба артиллерии 13 армии майора Будницкого к ордену Отечественной войны 1 степени.
10.08.44 Представление начальника оперативного отделения штаба артиллерии 1 гвардейской армии гвардии подполковника Будницкого к ордену Красного Знамени.
3. ШУЦКЕВЕР Фаня Самойловна (1898 - 1945)
уроженка г. Сморгони Виленской губ., из семьи владельца кожевенного завода. Окончив гимназию в Вильно, училась в Харьковском политехническом институте. Член РСДРП(б) с декабря 1916 г. В мае 1917 г. в составе студенческого отряда по борьбе с сыпным тифом выезжала на Кавказ, с августа - в партийном комитете в Богородске Нижегородской губ. В январе-мае 1918 г. - сестра милосердия на фронте против Каледина и гайдамаков на Украине. Эвакуированная в Самару, при наступлении белочехов, попала в плен, трижды была под расстрелом, но бежала и работала секретарем подпольного комитета РКП(б). После освобождения Самары, с октября 1918 г. по май 1919 г. - член бюро и секретарь общегородского партийного комитета, позже инструктор-агитатор Саратовского губкома, инструктор политотдела 14-й армии и политуправления РВСР. В 1921-1923 гг. - научный сотрудник и преподаватель кафедры истории России в Комуниверситете им. Свердлова, одновременно училась в МВТУ. Исключенная из партии и арестованная по делу группы "Рабочая правда", с октября 1923 по ноябрь 1924 г. находилась в заключении (Москва, Ярославль, Челябинск), а после освобождения была нештатным сотрудником Истпарта ЦК ВКП(б); восстановлена в партии в декабре 1926 г. Впоследствии заведующая агитмассовым подотделом Орловского губкома партии (1927-1928 гг.), ответственный секретарь редакции журнала "Под знаменем марксизма" (на немецком языке) и референт агитпропотдела Исполкома Коминтерна (1928-1931 гг.), заведующая агитмассовым отделом парткома завода No1 (1931 г.), преподаватель кафедры ленинизма и истории ВКП(б) в Международной Ленинской школе (1931 — 1932 гг.) В 1932-1936 гг. училась в Московском, затем Харьковском авиаинституте, окончив который работала инженером в Научно-испытательном институте ВВС РККА. Арестована 28 апреля 1938 г . Репрессирована.
(Неизвестная Россия: XX век, т.4, Москва, 2003)
(Неизвестная Россия: XX век, т.4, Москва, 2003)
Резонно предположить, что после выхода на свободу в конце 1924 Шуцкевер разоружилась перед партией, что способствовало возобновлению карьеры. Косвенное подтверждение этому присутствует в сводках приема посетителей И.В.Сталиным за 1925г.
23 января Шуцкевер (б. пр. Рабоч. Правды)
В списках репрессированных найти Ф.С.Шуцкевер мне не удалось, однако, в рассказах Г.А.Воронской о Колыме обнаружился такой фрагмент:Я думаю, что освободилась благодаря моей напарнице Фаине Шуцкевер (осужденной жене крупного военоначальника). Фаина, несмотря на свой возраст (она была много старше меня), регулярно показывала очень высокую производительность труда в деле, которому она обучила и меня - мы плели корзины. Она гнала выработку на 141 процент, которая давала и ей и мне возможность ежедневно получать по одному кг хлеба, так как сильно страдала от недоедания. У меня аппетит был скромнее, я бы удовольствовалась и 650-тью граммами, и, соответственно, выработкой в 131 процент. Но Фаина была непреклонной.
Фаина умерла, может быть, потому, что не выдержала этой гонки, мне же она принесла освобождение.
Однако, не вполне понятно, как согласовать этот рассказ с могилой Фани Самойловны на Новодевичьем кладбище.Фаина умерла, может быть, потому, что не выдержала этой гонки, мне же она принесла освобождение.
4. ХАЙКЕВИЧ Владимир Маркович (1899? - 1937), он же Вернер, Нетти, Владимиров
и
5. ШУЛЬМАН Ефим Рафаилович (1899? - 1937), он же Максимов, Школьник
По короткой биографической справке Хайкевич был "исключен из РКП(б) и приговорен к заключению в концлагерь". Вероятно, та же участь постигла и Шульмана. Никаких сведений об их жизни после выхода из лагеря мне найти не удалось.
В 1937 оба фигурируют в "сталинских списках" по первой категории.
Вернер Владимир Маркович в списке от 27.02.37 по Московской области.
Шульман Ефим Рафаилович в списке от 21.10.37 по Днепропетровской области
Их деятельность в Крыму во время гражданской войны по понятным причинам в советское время не освещалась, разве что фамилии иногда проскакивали в общих списках руководителей крымского подполья, например в биографии Ю.П.Гавена (В.Е. Баранченко "Гавен", Москва, 1967):
В Крыму в подполье остались Н. Тимофеев, И. Полонский, И. Ржанников, Ян Бек, Е. Богатурьянц, С. Просмушкин, большевики с довоенным стажем и опытом, и молодые большевики: О. Алексакис, В. Киров-Харик, М. Гершуни, Ф. Рылов, В. Хайкевич, Е. Шульман, Н. Бурмистров, Р. Гринберг, И. Тихомиров, А. Мамигонов, Д. Скрыпник и многие другие. Они вынесли на своих плечах основную тяжесть первого подполья крымских большевиков.
Речь идет о периоде с апреля 1918 по апрель 1919г. По данным Т.Б.Быковой ("Створення Кримської АСРР 1917–1921 рр.", Киев, 2011; в книге используется инициал I.[Шульман] , но речь явно идет о том же человеке) Шульман принимал участие во втором съезде КП(б)У в октябре 1918г. и в четвертой (подпольной) крымской областной конференции КП(б)У в декабре 1918г, на которой он был избран одним из семи участников крымского областкома.
После третьего съезда КП(б)У (март 1919) Шульман не смог вернуться в Крым, так как оказался отрезан от Симферополя войсками добровольческой армии. Шульман остановился в Мелитополе, где организовал местное бюро Крымского областкома. Вскоре, впрочем, Крым был занят Красной армией, Шульман добрался до Симферополя вместе с ней.
В апреле 1919 на шестой крымской областной конференции, на которой была провозглашена Крымская ССР, Шульман впервые, как выразится позже Ем.Ярославский, колебнулся против линии партии, подняв в прениях вопрос, "целесообразно ли вообще создавать в Крыму советскую республику".
Тем не менее он вошел в новый состав Крымского обкома РКП(б), возглавленный Ю.П.Гавеном.
Гавен был в восторге от молодого революционера и хвалил его в письме Э.П.Берзину: "несмотря на молодость Шульман один из лучших крымских партийных работников"
Кроме исполнения обязанностей секретаря обкома Шульман также занимался вопросами пропаганды (по данным историка М.В.Владимирского при Ревкоме по просьбе обкома был создан отдел советской агитации, в который вошли: Шульман (секретарь Обкома), Меерсон и Хайкевич (сотрудники Обкома)
и развития мусульманского коммунистического движения. Соответствующее бюро возглавил турецкий коммунист М.Субхи, а секретарем бюро стал Шульман.
Впрочем, как известно, Крымская ССР оказалась недолговечной. Коммунисты эвакуировались из Крыма в Одессу, Гавен остался там на лечении, а Шульман отправился в Москву с докладом и за деньгами на коммунистическую агитацию.
Владимир Хайкевич первоначально оставался в Крыму
23 августа 1919 года было создано 1-е организованное собрание секретарем областного [комитета] РКП(б) тов. Хайкевичем (Вернер). Присутствовали: Хайкевич, Леонов С., Котенев, Барсуков, Дакшицкий, Лия Шулькина, Слуцкий и Нелли. Был сделан доклад тов. Хайкевичем о положении в Крыму, [отмечено], что во всех городах Крыма еще не начата никакая работа, поэтому он предложил избрать комитет из трех человек и начать работу в Севастополе, как в Крымском центре пролетариата. Был избран комитет: тов. Хайкевич (Вернер), тов. Котенев, тов. С. Леонов… Позднее... была налажена связь с Одессой через тов. Павлова Виктора, где находился член обкома тов. Шульман
(Воспоминания С.Г.Леонова, цит. по В.Крестьянников "Севастополь: Хроника революций и гражданской войны 1917-1920 гг.", Симферополь, 2005)
Любопытно, что в большевистских списках подпольных явок фигурирует и еще один будущий член "Рабочей Правды": Феодосия, Дворянская ул., д. Вассербер, спросить Якова Будницкого(Воспоминания С.Г.Леонова, цит. по В.Крестьянников "Севастополь: Хроника революций и гражданской войны 1917-1920 гг.", Симферополь, 2005)
В Москве Шульман не терял времени даром и придумал СВИНФ (к сожалению, название кануло в лету вместе с изобретателем):
... т.Шульман предложил секретариату Исполкома Интернационала план организации центрального аппарата технической связи и информации при Исполкоме Интернационала (Свинф).
Предложенный т.Шульманом план организации Свинфа наметил целый ряд пунктов, откуда сотрудники Свинфа организуют (пользуясь всеми легальными возможностями буржуазного общества) сеть пунктов и предприятий посредством и через которые пересылается и передается от Исполкома Интернационала заграницу революционным организациям все нудное (литература, деньги, работники). Также в определенных пунктах будут центры информации, собирающие и обрабатывающие матерьял, имеющий ценность для революционных организаций.
Такими пунктами связи и информации намечены были для России Москва и Одесса, для Балкан и Малой Азии - Константинополь, для всего мусульманского востока Александрия, для Центральной Европы - Букарест...
На первый период своей деятельности Свинф ограничил свою работу Балканами, Малой Азией и Мусульманским Востоком, на что получив полномочия исполкома и средства для начала работы т.Шульман отправился в Одессу...
23-го августа в день занятия города белыми т.Шульман прибыл в Одессу. Тов.Гавен эвакуировался, т. Строуян (которому я привез мандат от Исполкома Интернационала) и Мирный не дождались приезда т.Шульмана, уехали в Болгарию, установив явки. И за постановку работы Свинфа пришлось взяться т.Шульману одному. Был разработан следующий план работы:
I. Для организации связи с Советской Россией учреждается комиссионно-экспортно-агентное дело под фирмой "Торговый дом Южно-русский Курьер" с правлением в Новороссийске и с отделениями во всех крупных пунктах Добророссии.
II. Для организации аппарата связи и информации с заграницей организуется Торговый дом с центром в Одессе и отделениями во всех крупных пунктах побережья Средиземного моря.
III. Для организации связи с восточными странами, где европейский тип коммерческих предприятий еще не привился, организуется при содействии т.т. мусульман коммерческие предприятия восточного характера "Восток" с центром в Константинополе и с агентами (не отделениями) в торговых центрах Ближнего Востока (Эрзерум, Багдад, тегеран, Бейрут, Каир или Александрия и один из городов Палестины).
В восточных мусульманских странах наши агенты пользуются торговыми караванами, фелюгами и т.п.
Центр информации устанавливается в Константинополе, куда посылаются товарищи, владеющие иностранными и восточными языками...
К осуществлению этого плана было немедленно приступлено. Был организован торговый дом З.С.Шапшал, М.Келлер и Ко., котрому удалось связаться с солидным коммерческим миром и приобрести большое доверие. Один из сотрудников Свинфа т.Фрауман, компанион т/д, был намечен для поездки в Центральную Европу, для связи и организации агентуры и отделений т/д. Была намечена информационная группа для отправки в Константинополь... Было приступлено к организации "Южно-Русского Курьера" и восточн.предприятий. Был намечен состав правления и сотрудников. За это время (сентябрь-октябрь 1919г.) представитель Президиума Отдела пропаганды потребовал передачи всех ценностей, имевшихся у т.Шульмана для нужд членов президиума, уезжающих за границу. Протесты и попытки получить от президиумам взамен этих ценностей бумажные деньги ни к чему не привели... (Здесь и далее документы цитируются по Архиву Коминтерна, РГАСПИ)
Предложенный т.Шульманом план организации Свинфа наметил целый ряд пунктов, откуда сотрудники Свинфа организуют (пользуясь всеми легальными возможностями буржуазного общества) сеть пунктов и предприятий посредством и через которые пересылается и передается от Исполкома Интернационала заграницу революционным организациям все нудное (литература, деньги, работники). Также в определенных пунктах будут центры информации, собирающие и обрабатывающие матерьял, имеющий ценность для революционных организаций.
Такими пунктами связи и информации намечены были для России Москва и Одесса, для Балкан и Малой Азии - Константинополь, для всего мусульманского востока Александрия, для Центральной Европы - Букарест...
На первый период своей деятельности Свинф ограничил свою работу Балканами, Малой Азией и Мусульманским Востоком, на что получив полномочия исполкома и средства для начала работы т.Шульман отправился в Одессу...
23-го августа в день занятия города белыми т.Шульман прибыл в Одессу. Тов.Гавен эвакуировался, т. Строуян (которому я привез мандат от Исполкома Интернационала) и Мирный не дождались приезда т.Шульмана, уехали в Болгарию, установив явки. И за постановку работы Свинфа пришлось взяться т.Шульману одному. Был разработан следующий план работы:
I. Для организации связи с Советской Россией учреждается комиссионно-экспортно-агентное дело под фирмой "Торговый дом Южно-русский Курьер" с правлением в Новороссийске и с отделениями во всех крупных пунктах Добророссии.
II. Для организации аппарата связи и информации с заграницей организуется Торговый дом с центром в Одессе и отделениями во всех крупных пунктах побережья Средиземного моря.
III. Для организации связи с восточными странами, где европейский тип коммерческих предприятий еще не привился, организуется при содействии т.т. мусульман коммерческие предприятия восточного характера "Восток" с центром в Константинополе и с агентами (не отделениями) в торговых центрах Ближнего Востока (Эрзерум, Багдад, тегеран, Бейрут, Каир или Александрия и один из городов Палестины).
В восточных мусульманских странах наши агенты пользуются торговыми караванами, фелюгами и т.п.
Центр информации устанавливается в Константинополе, куда посылаются товарищи, владеющие иностранными и восточными языками...
К осуществлению этого плана было немедленно приступлено. Был организован торговый дом З.С.Шапшал, М.Келлер и Ко., котрому удалось связаться с солидным коммерческим миром и приобрести большое доверие. Один из сотрудников Свинфа т.Фрауман, компанион т/д, был намечен для поездки в Центральную Европу, для связи и организации агентуры и отделений т/д. Была намечена информационная группа для отправки в Константинополь... Было приступлено к организации "Южно-Русского Курьера" и восточн.предприятий. Был намечен состав правления и сотрудников. За это время (сентябрь-октябрь 1919г.) представитель Президиума Отдела пропаганды потребовал передачи всех ценностей, имевшихся у т.Шульмана для нужд членов президиума, уезжающих за границу. Протесты и попытки получить от президиумам взамен этих ценностей бумажные деньги ни к чему не привели... (Здесь и далее документы цитируются по Архиву Коминтерна, РГАСПИ)
Упомянутый Президиум отдела пропаганды видел дело несколько под иным углом и обвинил т.т.Шульмана и Фраумана в расхищении государственных ценностей:
На третьем свидании т.Шульман заявил, что привезенные им ценности и деньги принадлежат не Коллегии, а всецело ему, Ш., для его работы. Тогда Президиум сообщил т.Ш. , что он снимает с себя ответственность за ценности и возлагает ее на него, Ш, а т.Деготь ему добавил, что за такое легкомысленное отношение к делу его следовало бы расстрелять. Последнее, вероятно, повлияло на Ш., т.к. через несколько дней он заявил, что представит Президиуму все ценности, что же касается денег, то он их почти все израсходовал и кажется обещал дать отчет, но до сих пор не представил. При сдаче ценностей т.Фроман, ближайший сотрудник т.Ш. , не представил всех ценностей, а часть из них он присвоил себе и открыто обвинял Ш. в воровстве. Мне лично известно, что т.Ш. оставил себе золотое кольцо с брилиантами. Т.Ш. не представил нам описи, полученной им в Москве, а потому нам пришлось составить другую... Между прочим, в одной брошке были вставлены три простых камня вместо больших брилиантов, в кот. по их размеру должно было быть 2-3 карата в каждом. Обо всем этом решено было сообщить Бюро 3-го И-ла и копию дать местному паркому для сведения.
Продолжение отчета Шульмана:
Вся надежда была на получение денег из центра (Президиум Отдела заявил, что ожидаются средства из Центра). Деньги не были получены и работа Свинфа парализуется в самом начале. Без средств трудно было поставить работу.
В результатеНе имея возможности широко поставить работу, т.Шульман начинает собирательную работу и в начале ноября 1919 года он отправляется в Севастополь... Бюро связи с Востоком при севастопольском мусульманском бюро РКП переходит в ведение Свинфа... Организуется постоянная связь портов Крыма с Анатолийским побережьем через турецкие фелюги... Вслед за этим т.Шульман собирается на Кавказ для установления связи с партией "Гуммет"... Но начавшаяся в декабре месяце эвакуация белых и вследствие этого захват пароходов и прекращение пассажирского сообщения на Батум, сделал поездку слишком дорогостоящей, а денег в распоряжении Свинфа не было.
Последующий период (январь, февраль 1920г.) сводится исключительно к выработке планов дальнейших работ.
Последующий период (январь, февраль 1920г.) сводится исключительно к выработке планов дальнейших работ.
Сохранился и отчет Хайкевича, который
в ноябре 1919г. прибыл в Одессу из Крыма. Там я решил воспользоваться присутствием представителей Отдела Пропаганды, у которых я наделся получить разрешение ряда вопросов, возникших у Крымока в связи с его работой у мусульман. Крымские татары и татарские партии, на которых мы имеем влияние, имеют прочные связи с Турцией. Перед Крыммусбюро при О.К. стояла задача использовать эту связь для работ в Турции и установления контакта с Мустафа Кемаль-пашой.
В этом направлении в Крыму велась работа, но слабо и неуверенно - не было средств и достаточной информации.
В Одессе я наделся получить то и другое и директивы, но вместо всего этого я получил предложение от секретаря Отдела Пропаганды т. Риделя взять на себя "эту вост." работу. От т.Риделя же я получил мандат. Я знал, что существуют какие-то трения между Риделем и прочими членами президиума, но я нашел возможным поручение принять, т.к. надеялся повести работу из одессы или выехать в Турцию (я ждал денег).
Средств на работу мне не было оставлено (т. Ридель оставил мне всего 100000 р.). Связи с иностранными организациями мне также не было оставлено и оставалось только ждать получения средств из центра.
После отъезда т.Риделя мною была сделана попытка послать делегацию к мустафе кемалю для установления политического. а если возможно. и военного контакта. Вследствие отсутствия средств у меня и у у местного Областного Военно-Революционного Штаба, мысль эту пришлось в конце концов оставить.
В этом направлении в Крыму велась работа, но слабо и неуверенно - не было средств и достаточной информации.
В Одессе я наделся получить то и другое и директивы, но вместо всего этого я получил предложение от секретаря Отдела Пропаганды т. Риделя взять на себя "эту вост." работу. От т.Риделя же я получил мандат. Я знал, что существуют какие-то трения между Риделем и прочими членами президиума, но я нашел возможным поручение принять, т.к. надеялся повести работу из одессы или выехать в Турцию (я ждал денег).
Средств на работу мне не было оставлено (т. Ридель оставил мне всего 100000 р.). Связи с иностранными организациями мне также не было оставлено и оставалось только ждать получения средств из центра.
После отъезда т.Риделя мною была сделана попытка послать делегацию к мустафе кемалю для установления политического. а если возможно. и военного контакта. Вследствие отсутствия средств у меня и у у местного Областного Военно-Революционного Штаба, мысль эту пришлось в конце концов оставить.
В конце отчета Хайкевич позволил себе покритиковать старших товарищей:
I. Опыт работы Одесского Отдела [Пропаганды] показал, что образование национальных групп со стоящими во главе их коллективами есть искусственное воспитание паразитизма и бездельничанья... вовсе не обязательно привлекать в ответственные руководители Отдела лиц. вся ценность которых в том, что они столько-то лет в партии или сидели в тюрьме или ученики весьма знаменитых людей.
II. Опыт интернациональной работы показал, что издания предпринимаемые в Советской России для заграничных организаций на 9/10 если не больше идут на упаковку селедок в бакалейных лавках.
II. Опыт интернациональной работы показал, что издания предпринимаемые в Советской России для заграничных организаций на 9/10 если не больше идут на упаковку селедок в бакалейных лавках.
Наконец, в марте 1920 Шульман и Хайкевич встретились в Одессе и отправились в Москву с остановкой в Харькове, где, надо заметить, тоже произвели не самое лучшее впечатление. В отчете Южного Бюро Исполкому Коминтерна от 2 марта 1920 говорится:
Т.т. Шульман (Школьник) и Нетти (Вернер), прибыв из Одессы, посетили Южное Бюро и сделали устный доклад.
К концу беседы т.Нетти заявил т.т.Милкичу и Садулю, что он осведомит их на следующий день об одном инциденте, случившемся с т.Шульманом. Возвратившись сегодня в Бюро, они казались не были более склонны осведомить Бюро об этом инциденте. Все-таки после изрядных колебаний они решились...
[далее подробно излагается уже известная история конфликта между Шульманом и одесским Отделом Пропаганды и пропавших драгоценностей]
Кража по-видимому действительно произошла. Весь вопрос по-видимому состоит в том, чтобы узнать, кто это совершил, Фроуман или Шульман. Но осторожность и умеренность, с которыми Шульман протестует против обвинений, выдвинутых Фроуманом, неблагоприятны для Шульмана... Разъяснения Шульмана были запутанные, полные противоречий и, нужно добавить, лжи. Он не мог дать удовлетворительных разъяснений касательно использования 200000 руб. дореволюционного образца, которые он получил.
Нужно добавить, что его товарищ Нетти, который быть может будет его сегодня вечером сопровождать в Москву вопреки решению Бюро, постановившему отправить его в Одессу, нам заявил и написал в докладе адресованному Исполнительному Комитету, что он получил в декабре от т.Риделя ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ, и что эта сумма, будучи совершенно недостаточной, не давала ему никакой возможности сделать какую-нибудь работу.
После ухода т.Нетти мы увидели, что на его мандате, подписанном Риделем и переданном нам Нетти, написано, что он получил не десять тысяч рублей, но десять тысяч франков. т.е. по одесскому курсу в декабре в сто раз более по крайней мере.
Кажется необходимым, чтобы прежде чем доверить новый пост этим двум товарищам и особенно Шульману, Центральный Комитет партии и Исполнительный Комитет Коммунистического Интернационала распорядились по этим инцидентам установить серьезное и полное расследование Одесскими властями.
Шульман, который получил в Одессе десять тысяч рублей, чтобы ехать в Москву, их истратил до приезда в Харьков. Бюро ему дало три тысячи рублей, чтобы дать ему возможность доехать.
К концу беседы т.Нетти заявил т.т.Милкичу и Садулю, что он осведомит их на следующий день об одном инциденте, случившемся с т.Шульманом. Возвратившись сегодня в Бюро, они казались не были более склонны осведомить Бюро об этом инциденте. Все-таки после изрядных колебаний они решились...
[далее подробно излагается уже известная история конфликта между Шульманом и одесским Отделом Пропаганды и пропавших драгоценностей]
Кража по-видимому действительно произошла. Весь вопрос по-видимому состоит в том, чтобы узнать, кто это совершил, Фроуман или Шульман. Но осторожность и умеренность, с которыми Шульман протестует против обвинений, выдвинутых Фроуманом, неблагоприятны для Шульмана... Разъяснения Шульмана были запутанные, полные противоречий и, нужно добавить, лжи. Он не мог дать удовлетворительных разъяснений касательно использования 200000 руб. дореволюционного образца, которые он получил.
Нужно добавить, что его товарищ Нетти, который быть может будет его сегодня вечером сопровождать в Москву вопреки решению Бюро, постановившему отправить его в Одессу, нам заявил и написал в докладе адресованному Исполнительному Комитету, что он получил в декабре от т.Риделя ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ, и что эта сумма, будучи совершенно недостаточной, не давала ему никакой возможности сделать какую-нибудь работу.
После ухода т.Нетти мы увидели, что на его мандате, подписанном Риделем и переданном нам Нетти, написано, что он получил не десять тысяч рублей, но десять тысяч франков. т.е. по одесскому курсу в декабре в сто раз более по крайней мере.
Кажется необходимым, чтобы прежде чем доверить новый пост этим двум товарищам и особенно Шульману, Центральный Комитет партии и Исполнительный Комитет Коммунистического Интернационала распорядились по этим инцидентам установить серьезное и полное расследование Одесскими властями.
Шульман, который получил в Одессе десять тысяч рублей, чтобы ехать в Москву, их истратил до приезда в Харьков. Бюро ему дало три тысячи рублей, чтобы дать ему возможность доехать.
Несмотря на изрядный шум, похоже, что никаких последствий для Шульмана история не имела.
В протоколе заседания ИККИ от 12 марта 1920 сказано
5. Откомандировать Шульмана в распоряжение ЦК, просить ЦК разследовать обвинения, выдвинутые против него.
На заседании присутствовало всего три члена ИККИ, в том числе Берзин (которому Гавен полугодом раньше рекомендовал Шульмана как одного из лучших крымских партработников) и Бухарин (который через три года будет громить "Рабочую Правду" на страницах Правды).Неизвестно, возвращался ли Шульман в Крым после его освобождения от врангелевцев. Хайкевич точно возвращался, в 1921 он публиковался в газете "Красный Крым" (статьи "О работе среди татар", "Основной крымский вопрос"), ему же в апреле 1921 на заседании уездного парткома в Симферополе поручили подготовить доклад "О форме государственного строительства Крыма" (цит. по Т.Б.Быкова, ук.соч.)
Затем, вероятно, по газетной линии Хайкевич перебрался в Москву.
Ленин получает письмо от Хайкевича об организации прессы; делает распоряжение о направлении документа секретарю ЦК РКН(б) И. М. Молотову.("В.И.Ленин: Биогр. хроника", т.11, Москва, 1980)
Вскоре после этого и организуется "Рабочая правда".В заключение письмо, которое Е.Р.Шульман написал Л.Д.Троцкому 31 декабря 1923г.
Уважаемый товарищ,
Сознание, что обращение мое, представителя "Рабочей Правды", будет использовано против Вас в развернувшейся в партии кампании - удерживало меня все время от подобного шага.
Но нам, участникам кружка - коллектив "Рабочая Правда" - предстоит на днях отправка в края весьма отдаленные, сказать можно потусторонние, и навряд ли будет у нас подобная возможность обращения к Вам с письмом.
Это же представляется нам совершенно необходимым.
Мы обращаемся к Вам, т. Троцкий, как к вождю РКП и Коминтерна, революционная мысль которого остается чуждой кастовой замкнутости и безнадежной ограниченности.
Кампания клеветы и расправа, производимая над участниками кружка "Рабочая Правда", а мы лишены всякой возможности опровержения всего этого, заставляет нас обратиться к Вам с настоящим письмом, как мы это сделали в особом заявлении нашем в Исполком Коминтерна, Политбюро ЦК РКП и письме к т. Бухарину.
Мы сделали все возможное, чтобы поставить в известность всех вас, руководителей Коминтерна и РКП, обо всем этом.
Вы поставлены об этом в известность, Вы знаете обо всем этом - Вы имеете возможность ознакомиться со всеми материалами по этому вопросу.
Большего от нас, в настоящих для нас условиях, нельзя требовать.
Участник кружка-коллектива "Рабочая Правда" Максимов-( Шульман)
31/ХII - 23 г.
Москва. ГПУ. Внутренняя тюрьма. 24 камера.
(Публикуется по "РКП(б). Внутрипартийная борьба в двадцатые годы: Документы и материалы. 1923г.", 2004.
Публикаторы отмечают, что письмо скорее всего не дошло до Троцкого, так как в его архиве нет копии этого письма. Документ многие годы находился на секретном хранении в фонде В.М.Молотова)
Сознание, что обращение мое, представителя "Рабочей Правды", будет использовано против Вас в развернувшейся в партии кампании - удерживало меня все время от подобного шага.
Но нам, участникам кружка - коллектив "Рабочая Правда" - предстоит на днях отправка в края весьма отдаленные, сказать можно потусторонние, и навряд ли будет у нас подобная возможность обращения к Вам с письмом.
Это же представляется нам совершенно необходимым.
Мы обращаемся к Вам, т. Троцкий, как к вождю РКП и Коминтерна, революционная мысль которого остается чуждой кастовой замкнутости и безнадежной ограниченности.
Кампания клеветы и расправа, производимая над участниками кружка "Рабочая Правда", а мы лишены всякой возможности опровержения всего этого, заставляет нас обратиться к Вам с настоящим письмом, как мы это сделали в особом заявлении нашем в Исполком Коминтерна, Политбюро ЦК РКП и письме к т. Бухарину.
Мы сделали все возможное, чтобы поставить в известность всех вас, руководителей Коминтерна и РКП, обо всем этом.
Вы поставлены об этом в известность, Вы знаете обо всем этом - Вы имеете возможность ознакомиться со всеми материалами по этому вопросу.
Большего от нас, в настоящих для нас условиях, нельзя требовать.
Участник кружка-коллектива "Рабочая Правда" Максимов-( Шульман)
31/ХII - 23 г.
Москва. ГПУ. Внутренняя тюрьма. 24 камера.
(Публикуется по "РКП(б). Внутрипартийная борьба в двадцатые годы: Документы и материалы. 1923г.", 2004.
Публикаторы отмечают, что письмо скорее всего не дошло до Троцкого, так как в его архиве нет копии этого письма. Документ многие годы находился на секретном хранении в фонде В.М.Молотова)