Благодаря любезной помощи Доброжелателя, Пожелавшего Остаться Неизвестным, который просмотрел в Химках подшивку феодосийской газеты "Рабочий/Крымский рабочий" за 1922 г. и подшивку симферопольской газеты "Красный Крым" за 1925 г. и любезной помощи Г.Г.Суперфина, просмотревшего имевшиеся в Санкт-Петербурге экземпляры "Рабочегo", набралось достаточно материала для следующей главы рассказа о М.А.Зыкове.

Вспомним сначала то, что нам уже известно. Согласно личному листку, заполненному в ТАСС в 1932 г. места службы Зыкова в 1922-1925 г.г. таковы:
02.1922-03.1923 "Феодосийский рабочий", редактор
04.1923-09.1924 изд-во "Молодая гвардия", Москва, зам.зав.редакц.сектора
09.1924-05.1925 газ."Красный Крым", Симферополь, зам.зав.рабочим сектором
В 1924 он был исключен из партии "за мелкобуржуазный уклон".
Последняя запись в документах Н.Ярко в Крымском архиве – характеристика от мая 1922, данная в окружной парторганизации Феодосии:
Партии предан. С партийной работой знаком. Выдержанности стойкости нет. Политически развит, но теоретически имеет поверхностные знания. Нуждается в прохождении партшколы. Может быть использован на партийной работе в области культурно-просветительной. Инициатива есть. К числу слабых сторон можно отнести неустойчивость, разбрасываемость в работе. Подает надежды быть работником. Но пока может работать только под руководством.
Согласно объявлениям в газете "Правда" в январе 1924 Н.Ярко работал в издательстве "Молодая Гвардия", а в октябре 1924 и феврале 1925 его разыскивали соотв. партколлегия МКК и ЦКК. Затем же по данным сотрудника крымской прокуратуры
"В 1925г. Зыков работал в Симферополе в газете "Красный Крым" под фамилией Ярко. Здесь он выдавал себя за члена ЦК комсомола, был арестован и посажен в дом заключения".

Начнем, опираясь на газетные подшивки, со второго явления Ярко в Крым. В "Красном Крыму" он печатается в основном в рубрике "Производство и быт" (совпадает с указанным в личном листке Зыкова "зам.зав.рабочим сектором"). Первая выявленная публикация в номере от 01.01.1925, таким образом логично предположить, что Ярко работал в газете уже с конца 1924-го, как и указано в личном листке.
Интересно, однако, что в п.8 протокола заседания секретариата Крымского областного комитета РКП(б) 21.01.1925 под названием "о тов. Ярко" значится: "не возражать против прибытия в Крым для работы". Возможное объяснение: это своего рода "легализация" постфактум. Ярко покинул Москву, не сообщив своего нового адреса, вернулся в Крым, устроился по знакомству в редакцию газеты, но через несколько месяцев выяснилось, что в Москве его разыскивают. Тут Крымский обком его и "легализовал". Из этого следует, что какие-то знакомства среди партруководства Крыма у него еще оставались.
Всего с января по май 1925-го на страницах «Красного Крыма» удалось выявить около 20 заметок, подписанных "Н.Я." и две, подписанные "Ник. Ярко". Большая часть – на производственные темы. Ярко ездит по Крыму, посещает Севморзавод, Крымскую стрелковую дивизию. Уделяет внимание производственным успехам предприятий, а также выпуску стенгазет. Особняком стоят несколько заметок "Из зала суда", историческая статья о "кровавом воскресеньи" и статьи к годовщине смерти Ленина. Первая называется "Москва в те дни", все верно: в январе 1924 Ярко все еще работал в Москве в "Молодой гвардии".
К жанру фельетонов можно отнести лишь уже известный нам по счастливой случайности текст "О художествах". Любопытно, что он же стал последней публикацией Ярко в "Красном Крыму". Конечно, это может быть простым совпадением, но возможно призыв Ярко к компетентным органам в конце фельетона вышел ему боком, органы заинтересовались им самим, результатом чему и стало помещение в дом заключения и последующее бегство в Казань.

Теперь о феодосийской газете. К сожалению, ее коллекция за 1922 неполна, но кое-что тем не менее выяснить удалось.
Ярко в ней совершенно точно работал. №41 от 26.06.1922 подписан "Отв. редактор Н. Ярко" (отв. редакторы менялись, чаще всего редактором значится "КОЛЛЕГИЯ"). Статей за подписью "Н.Я." выявлено немного, всего три: две на общепартийные темы и одна -"Суд доведет дело до конца"– о процессе над правыми эсерами. Еще три статьи подписаны другим интересным криптонимом – "М.З."! Речь в них идет о продналоге и Ичкинском (ныне Советском) районе Крыма. Очевидно М.З. был прикреплен редакцией к этому району. И тут неожиданно обнаружилось (находка – полностью заслуга Доброжелателя, Пож.Ост.Неизв.), что и Ичкам, и продналогу уделял внимание еще один автор, подписывавшийся "А.Москвич" (напомню, что под псевдонимом "Н.Москвич" Зыков печатался в 1942-43 в поднемецкой прессе).
Наконец, в декабре о тех же Ичках несколько статей публикует некто с криптонимом "И.Я." Последняя выявленная статья "И.Я." датируется 29.12.22, последняя статья "М.З." - 05.01.23, после чего подписи "И.Я." и "М.З." исчезают со страниц "Рабочего" ("Н.Я" и "А.Москвич" пропали еще раньше) – Ярко (см. личный листок Зыкова) переезжает в Москву.
По совокупности фактов следует вероятно, считать доказанным тождество Н.М.Ярко и М.А.Зыкова. Два вновь выявленных обстоятельства:
1) Криптоним "М.З." использовался Зыковым с самого начала журналистской карьеры. Означал ли он уже тогда "Милетий Зыков" - пока неизвестно.
2) Вероятно, Зыков использовал также псевдоним "А.Москвич". В каталоге РНБ такая подпись встречается ровно однажды – некто А.Москвич был автором брошюры "Советы в борьбе за мир" (М-Л., 1929). Из описания в "Правде": В книжке тов.Москвича содержится краткая история мирных шагов советского правительства, начиная с первых дней октября и заканчивая подписанием последнего московского протокола. Была ли эта брошюра "халтуркой" Зыкова, которую он написал, работая в Воронеже или совпадение псевдонимов – случайное, сказать трудно.
Отметим, что хотя после 1923 Зыкова определенно "тянуло" к Москве, он возвращался туда несколько раз, наконец, там в тридцатых жила его жена и оттуда его в 1942 призвали в армию, загадка псевдонима в том, что в 1922 в известных нам анкетах Ярко Москва не упоминается вовсе.