Беспристрастной эту рецензию назвать нельзя, поскольку в процессе подготовки книги к печати я с составителем общался, поэтому пусть будет пристрастная рецензия.
"Своя чужая война" - это дневник белоэмигранта, жившего до начала Второй Мировой в Бельгии, вступившего в 1941 году в Валлонский легион и воевавшего в его составе в России. Дневник, охватывающий 1941-42 г.г. писался в режиме реального времени, без всяких последующих правок с учетом послезнания. То, что составителю удалось добраться до этого уникального материала и подготовить его к печати - бесспорно, его удача как исследователя. В обстоятельной вступительной статье дается не только биография автора дневника и анализ содержания, но и весьма интересный обзор об участии белой эмиграции в войне на стороне Германии вообще.
Обстоятельность и вдумчивость вообще присущи составителю, при этом – благодаря знанию иностранных языков – он прекрасно ориентируется в существующей литературе по обсуждаемому вопросу, поэтому обходится как без излишней политизированности, так и без "низвержения мифов", которым - зачастую, увы, по незнанию – грешат его российские коллеги.
Дневник тщательно откомментирован, замечу лишь, что только для того, чтобы реконструировать несколько боевых эпизодов, связанных с биографией автора дневника, комментатору пришлось ознакомиться с полудюжиной мемуаров других легионеров.
Автор дневника, изначально движимый понятными устремлениями:
...борьба с коммунизмом была начата опять-таки русскими офицерами... она нами еще не закончена... и если теперь нам представляется возможность работы активной, с оружием в руках, то русскому офицеру другого выбора быть не может, к этому зовет его долг перед Родиной и отчетливое сознание своей принадлежности только Родине.
Тебе, Россия, все мои мысли, страдания и жизнь! С нами Бог!
довольно быстро понимает, куда он попал:Тебе, Россия, все мои мысли, страдания и жизнь! С нами Бог!
Не подать ли прошение по начальству о переводе куда угодно, но подальше отсюда. Становится тяжело, нам здесь не место. Мы не ко двору. Нетактичные намеки и разговоры одних, видимая нелюбовь других. Мы, русские — гунны, дикари, народ, который вообще надо уничтожить и проч[ее]
и начинает сомневаться в успехе предприятия:Немцы зарвались, и конец войны здесь будет не такой, к[а]к они предполагали. Как все это кончится, предполагать трудно, но если не думать, а просто верить, то кончится, к[а]к должно.
Далее, впрочем, в его биографии случается бесславный кульбит – он неожиданно покидает Валлонский легион и ... занимает пост начальника полиции украинского города Щербиновка (Дзержинск). Это один из немногих эпизодов, в которых моя трактовка разошлась с трактовкой составителя. Хотя в тексте дневника довольно мало подробностей этого периода – бросается в глаза лишь, что записей становится меньше, в оставшихся превалирует
пьянство от скуки и полной отрезанности от всего мира, можно спиться,
а главным его достижением на этом посту оказывается разоблачение и арест собственного заместителя, метившего на его место, особых сомнений в том, что автор дневника в Щербиновке не только околачивал груши нет. Что собственно прорывается в безыскусных стихахТех прежних главных активистов,
Жидов и катов-коммунистов.
Им от меня пощады нет.
(Они ее даже не просят,
Когда рогатые уносят
Их души в пекло).
Составитель пытался связаться с местными историками и краеведами, но так и не выяснил никаких подробностей, поэтому счел за лучшее оставить вопрос соучастия автора дневника в преступлениях против гражданского населения открытым.Жидов и катов-коммунистов.
Им от меня пощады нет.
(Они ее даже не просят,
Когда рогатые уносят
Их души в пекло).
Закончить хотелось бы вот чем. Неутомимая Ирина Яровая на днях подготовила очередную версию законопроекта, направленного против реабилитации нацизма. По моему мнению, от подобного закона, если он будет принят, в первую (а возможно, единственную) очередь пострадают независимые исследователи. Патентованные балаболки останутся на своих местах и продолжат нести ту же пургу, что и раньше – их всегда найдется кому защитить. А вот до независимых исследователей, боюсь, дела никому не будет (причем скорее всего до печатания книг и не дойдет – издательства просто побоятся связываться с "неоднозначным материалом"). Ведь сумеет ли суд г. Верхнеудинска отличить комментированную публикацию источника от "заведомо ложных обвинений СССР в совершении преступлений во время ВМВ" - вопрос, как показывает практика, исключительно стохастический.
Да и вообще идея о том, что патриотизм можно воспитать запретами – глубоко ущербна.
А книгу, о которой шла речь выше – рекомендую. Автору – дальнейших исследовательских успехов.
Завадский Р. В. Своя чужая война. Дневник русского офицера вермахта 1941–1942 гг./ред.-сост. О. И. Бэйда. — М.: Содружество «Посев», 2014. — 232 с., ил.