Случай капитана Русанова не так давно обсуждался, но позволю себе еще раз к нему вернуться, несколько расширив документальную базу.
1. Советская история.
30.12.1951 г. солдаты 53 мотоциклетного батальона 25 танковой дивизии Советской армии при расчистке территории бывшей тюрьмы концлагеря Заксенхаузен нашли в металлической капсуле удостоверение начсостава РККА на имя капитана госбезопасности Русанова Александра Дмитриевича.
(информация и фото - отсюда.) В октябре прошлого года этот артефакт выставлялся на выставке, организованной Государственным архивом МВД Украины.
Русанов был адъютантом начальника Украинского штаба партизанского движения и будущего министра внутренних дел УССР Т.А.Строкача.
Поэтому неудивительно, что одним из первых судьбой Русанова заинтересовался литобработчик мемуаров Строкача Павло Автономов. 23 октября 1963 года он поместил в "Правде" следующую статью.
В принципе, ей советская версия и ограничивается, все последующие (в т.ч. современные) публикации так или иначе опираются на статью Автономова. Кстати, обратите внимание на стихотворную строчку "глупый дворняжка ты, Зыков Фадей". К ней мы еще вернемся.
Также интересно отметить, что в статье говорится о "капитане Русанове", хотя звание капитана госбезопасности выше армейского звания капитана.
2. Власовская история.
В начале октября 1943 года во власовских газетах "Доброволец" и "Заря" появились "Показания офицера Украинского штаба партизанского движения" капитана Русанова
Как нетрудно заметить, эта версия существенно противоречит советской: этот Русанов не молчит на допросах, а напротив разливается соловьем. Недаром, в марте 1953 г., изучив трофейные номера "Зари", майор МВД Семенов сделал следующий вывод
Любопытно однако сравнить образцы почерка "советского Русанова" и "Русанова власовского". К сожалению, факсимиле, помещенное в "Правде" несколько отретушировано (ср. к примеру, букву "э" в первой строчке письма), поэтому придется воспользоваться фотографией с оригинала, пусть и худшего качества
 |  |
Написание некоторых букв схоже, некоторых нет, но прежде всего различаются подписи. Конечно, возможно, что бильд-редактор "Зари" (как и бильд-редактор "Правды" 20 годами позже) был недоволен качеством факсимиле и "улучшил" его или вовсе изготовил заново. Вопрос аутентичности показаний эта нестыковка сама по себе не снимает.
3. Немецкая история.
Однако, некоторый свет на обстоятельства публикаций в "Добровольце" и "Заре" проливают документы, сохранившиеся в архиве рейхсфюрера СС. 7 декабря 1943 года начальник Главного Управления СС Готтлоб Бергер изложил их в письме своему шефу Генриху Гиммлеру.
Из письма Бергера мы узнаем о том, что немецкий полковник, ведущий допрос в публикации "Зари" - вымышленная фигура, на самом же деле Русанова допрашивали различные офицеры, а именно капитан Штрик-Штрикфельдт, ротмистр фон Деллингсхаузен (в оригинале письма описка в первой букве), капитан Петерсен и два русских офицера. Первый - генерал Малышкин, имя второго можно предположить, если вспомнить стихотворную строчку про "Фадея Зыкова". По прошествии времени Русанов перепутал (или подменил в угоду рифме) два архаических русских имени, но практически наверняка он вспоминал именно Милетия Зыкова (это, кстати, косвенное свидетельство в пользу того, что "случайно попавшее в Советский Союз" письмо со стихотворением не придумано автором статьи в "Правде", а действительно существовало).
Также Бергер упоминает, что допросы проводились два месяца назад, а сейчас Русанов находится "под надзором РСХА". Таким образом, письмо Бергера подтверждает упомянутые в "Правде" факты: участие в допросах офицеров-власовцев и гестаповское следствие.
К письму Бергера приложена докладная записка о допросе "капитана Бориса Русанова" (имя перепутано, но нет сомнений, что речь идет о том же человеке) относительно воздействия новых методов пропаганды на советских солдат. Записка, очевидно, написана в Дабендорфе и призвана продемонстрировать успехи власовской пропаганды, отчего имеет сильный привкус саморекламы. В частности, в ней упоминается о замечании, сделанном однажды генералом Строкачом в нетрезвом состоянии: мол, от власовского движения у сталинского режима горит земля под ногами. Тем не менее вступление к этой докладной записке заслуживает внимания. В нем говорится:
"После того как немецкие войска заняли партизанский аэродром в оперативном тылу группы армий Юг, выяснилось, что следующей ночью партизаны ожидали прибытие самолета из Москвы. Аэродром был вновь освещен сигнальными огнями, самолет приземлился, его пассажиры были взяты в плен. Среди них оказался советский капитан Борис Р у с а н о в, адъютант по особым поручениям генерал-полковника С т р о к а ч а (заместитель министра внутренних дел Советского Союза и начальник штаба партизанского движения на Украине. Р. перевезли в Берлин и через несколько дней выпустили на свободу, т.е. он мог свободно перемещаться среди власовцев. Затем его бросили в военную тюрьму и сказали ему, что он не перебежчик, а бандит, поэтому заслуживает смерти. Через три дня его снова выпустили на свободу и снова допросили. Эта тактика ослабления [духа] дала свои плоды: Р. дал ценнейшие на данный момент показания о бандитской [т.е. партизанской] организации. Во время разговора Власов расхаживал по комнате и непосредственно обращался к Русанову. Так как Власов хорошо знает генерал-полковника Строкача, он задавал Р. такие вопросы, ответы на которые подтвердили правдивость сообщенного Р. Среди прочего, Р. умалчивал о любовных похождениях, в которых он участвовал вместе со Строкачом. Но и такие вещи были Власову известны.
После этого допроса Р. впал в стоическое молчание и не говорит больше ничего."
Итак, подведем некоторые итоги. Обстоятельства пленения капитана Русанова нуждаются в дальнейшем уточнении, так как версии "Правды" (Орел) и Дабендорфа (Группа Армий Юг) противоречат друг другу. Возможно, благодаря психологическому трюку (хорошие власовцы и плохие немцы) на первом этапе дабендорфцам удалось несколько разговорить Русанова, этот материал впоследствии и лег в основу докладных записок и газетных публикаций (в ином случае придется предположить, что весь разворот "Зари" построен исключительно на материалах абвера и доставшейся немцам планшетки Русанова).
Ясно, однако, что точную пропорцию между действительно сказанным Русановым и добавленным от себя дабендорфцами установить трудно. Как минимум, очевидно, что публикация в "Добровольце" и "Заре" является не подлинным протоколом допроса, а пропагандистским материалом.
Как бы то ни было, через некоторое время Русанов разгадал игру "Фадея Зыкова" и компании и замолчал совсем. И, судя по отсутствию дальнейших упоминаний в немецких источниках, так больше ничего и не сказал на допросах до своей гибели.