Евгений Садовский - переводчик Генриха Манна и Гельдерлина, шахматист и математик - по официальной версии пропал без вести в январе 1942 года. Его имя выгравировано на мемориальной доске "Московские писатели, погибшие на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945" в ЦДЛ.
На самом деле Садовский то ли попал в плен, то ли сам перебежал к немцам и уже с февраля 1942-го года работал переводчиком при орловской газете "Речь". Летом 1944-го он стал одним из русских сотрудников оперативного штаба Розенберга. Затем его следы терялись и обнаруживались лишь в 1962-м - в списке Американского математического общества, в списке сотрудников университета Майами и в сводках флоридских шахматных турниров.
Не так давно выяснилось, что в шахматы он играл и сразу после войны в лагерях Ди-Пи, используя псевдоним "Салтовскис".
И вот, наконец, сейчас мне удалось найти несколько упоминаний Садовского в письмах Василия Павловича Марченко (советского экономиста, ставшего затем одним из отцов-основателей мюнхенского Института по изучению СССР) Б.И.Николаевскому.
Первое упоминание в письме от 25.03.1950. За несколько дней до этого Марченко было отказано в праве въезда в США, и он готовил апелляцию по этому поводу:
... Моя биография: до войны - научный работник в Киеве, во время войны - частью безработный, частью - на маленькой должности в торговле. В окт[ябре] 1943 вывезен немцами в лагерь Бирау (Верхн[яя] Силез[ия]), работал на фабрике и в с[ельском] хоз[яйстве]. В 1944 г[оду] вместе с десятками др[угих] русских и украинцев послан в соседний город Ратибор в Ostbücherei, к[ото]рая принадлежала к ведомству Розенберга, где работал библиотекарем и ассистентом весь 1944 год, в конце которого перевезен в Dingolfing (Бавария), где и жил до последн[его] времени. В мае 1945 я подал генералу Айзенгаеру антикоммунистический меморандум (меморандум есть в черновике, я его показывал Си-ай-си, он отчасти актуален и сегодня!). Этим обратил на себя внимание местных властей, через 2 дня (27.V) был арестован и интернирован на 1½ года. Выпущен на свободу в XI.1946. Обвинений не предъявлялось. С 1947 - преподаватель Университета в Мюнхене.[...]
Я предполагаю писать апелляцию кратко, в смысле вышеприведенной биографии и приложить некоторые удостоверения и свидетельские показания (много документов уже есть в деле).
Большинство тех, кто работал в Ostbücherei, уже переехали в США. Один из них - Евгений Садовский (Eugen Sadowski, 112 Northwood Ave., Silver Spring, Md.) выполнял точно такую же работу в Ostbücherei, как и я и выразил желание дать показания для меня. Но как это сделать, я не знаю.
Я предполагаю писать апелляцию кратко, в смысле вышеприведенной биографии и приложить некоторые удостоверения и свидетельские показания (много документов уже есть в деле).
Большинство тех, кто работал в Ostbücherei, уже переехали в США. Один из них - Евгений Садовский (Eugen Sadowski, 112 Northwood Ave., Silver Spring, Md.) выполнял точно такую же работу в Ostbücherei, как и я и выразил желание дать показания для меня. Но как это сделать, я не знаю.
Ответ Николаевского не сохранился, вероятно апелляция не имела успеха, и Марченко переключил свои усилия на создание будущего Института по изучению СССР.
Итак, Евгений Садовский уехал в США скорее всего в 1948 или 1949 году (номер социального страхования он получил, как сообщил уваж.
lucas_v_leyden, лишь в 1952, т.е. до этого, вероятно не был резидентом) и поселился в Мэриленде. В Силвер Спринг, похоже, уже жили какие-то Садовские, возможно, родственники, которые за него и поручились.Цитируемый нами корреспондент, В.П.Марченко, через несколько лет все же тоже уехал за океан, но не в США, а в Канаду. Однако, в январе 1955 года его пригласили на несколько месяцев в Вашингтон, чтобы поработать над научным проектом, и здесь произошла его новая встреча с Садовским. Письмо от 27.01.1955:
... Здесь в Вашингтоне проживает Евгений Иванович Садовский, с которым я познакомился в Германии. Это очень способный молодой человек, который мог бы быть чрезвычайно полезен в нашей эмигрантской политической работе. По специальности он литературовед, окончил в Москве факультет западных литератур, отлично владеет английским языком, но независимо от этого он очень хорошо понимает проблемы коммунизма, понимает, что борьба против коммунизма возможна только путем противопоставления ему демократической линии, и мог бы быть очень полезен таким организациям как СБОНР и Лига [борьбы за народную свободу]. Вовлечь его в работу не так-то легко, так как он немного ленив и тяжел на подъем, но вместе с тем он видит и переживает все неудачи коммунистической борьбы последних лет и видит ценность нашей эмиграции именно в ее политической роли. Теперь он затеял переписку с американскими конгрессменами по поводу появившихся недавно в нескольких американских журналах удачных статей, которые затем были перепечатаны в "Конгрешонэл Рекордс", напр[имер], статьи Юлия Эпштейна, к[ото]рую поместил в этом журнале конгрессмен Шиэн (на днях этот Шиэн голосовал против Формозской резолюции на том основании, что она умалчивает о главном виновнике агрессии - СССР). Возможно, что и я пойду вместе с Садовским к Шиэну, с которым намечается встреча.
Я хочу связать Садовского с Вами, а затем Вы дадите сами ему направление. В частности, он охотно сотрудничал бы с социал-демократами. Но есть один предварительный вопрос: об американском подданстве. Он хотел бы получить подданство, и ему осталось совсем немного ждать. Но как теперь Вы и Американский Комитет относитесь к вопросу о подданстве? Может ли американский гражданин затем сотрудничать в наших организациях, выступая от имени эмиграции перед Ам[ериканским] К[омите]том?
Николаевский откликнулся 12.02.1955: Я хочу связать Садовского с Вами, а затем Вы дадите сами ему направление. В частности, он охотно сотрудничал бы с социал-демократами. Но есть один предварительный вопрос: об американском подданстве. Он хотел бы получить подданство, и ему осталось совсем немного ждать. Но как теперь Вы и Американский Комитет относитесь к вопросу о подданстве? Может ли американский гражданин затем сотрудничать в наших организациях, выступая от имени эмиграции перед Ам[ериканским] К[омите]том?
...С Садовским очень хотелось бы связаться и познакомиться лично. Нам такой человек крайне нужен, но именно потому, что ему придется выполнять всякие сношения, необходимо познакомиться лично. Мне придется съездить в Вашингтон, попытаюсь подогнать эту поездку к тому времени, когда Вы там будете и тогда переговорим вместе.
Однако, через две недели, 25.02.1955, Марченко дает отбой:... В Садовском я разочаровался, едва ли удастся что-либо выколотить из него, очень уж большой он лентяй, не может даже на письмо ответить. С другой стороны, бывают у него анти-демократические заскоки. Напр[имер], он заявил, сильно ругая вообще партию демократов, что настоящий пособник коммунизма был Рузвельт, а не Гитлер (последнее принято у нас утверждать в связи с неудачной политикой Гитлера в отнош[ении] власовцев и вообще на Востоке в оккупирован[ных] областях), потому что Гитлер воевал против Сталина, а Рузвельт помогал Сталину. Республиканцев и демократов Садовский различает плохо, считая обоих виновными в непонимании коммунизма и помощи ему. Но предложения его по борьбе против коммунизма очень радикального и интернационалистического порядка, и, конечно, гораздо ближе к демократической, чем республиканской политике.
Мне кажется, что Садовский испытал по приезде в Америку какую-то психологическую травму, он всё мечтал стать политическим советником в каких-то американских кругах, готовил себя к этому еще в Германии, видимо, с кем-то неудачно говорил, и ему намекнули на возможность депортации нежелательных иностранцев. Возможно, что это было при демократах, отсюда нелюбовь к демократам.
Вид у него маловнушительный, пока не узнаешь его очень интересных внутренних качеств, вид советского интеллигента, молодой, небрежно одевается, чересчур громко говорит и размахивает руками. Но, повторяю, едва ли удастся от него чего-либо добиться. Однако, до разговоров он очень охоч, соскучился по русским собеседникам, так что если Вы будете в Вашингтоне в марте, то очень легко повидаться.
Садовский, когда я ему рассказал о Вас, собирался специально в Нью-Йорк, чтобы повидаться с Вами, но он долго собирается всегда. Под конец он меня так разочаровал своими длинными разговорами, из которых ничего не получается, что я про себя думал, что лучше иметь маленького человека, который хоть крутит ручку ротатора, чем это бесконечное многоглаголание без толку.
Мне кажется, что Садовский испытал по приезде в Америку какую-то психологическую травму, он всё мечтал стать политическим советником в каких-то американских кругах, готовил себя к этому еще в Германии, видимо, с кем-то неудачно говорил, и ему намекнули на возможность депортации нежелательных иностранцев. Возможно, что это было при демократах, отсюда нелюбовь к демократам.
Вид у него маловнушительный, пока не узнаешь его очень интересных внутренних качеств, вид советского интеллигента, молодой, небрежно одевается, чересчур громко говорит и размахивает руками. Но, повторяю, едва ли удастся от него чего-либо добиться. Однако, до разговоров он очень охоч, соскучился по русским собеседникам, так что если Вы будете в Вашингтоне в марте, то очень легко повидаться.
Садовский, когда я ему рассказал о Вас, собирался специально в Нью-Йорк, чтобы повидаться с Вами, но он долго собирается всегда. Под конец он меня так разочаровал своими длинными разговорами, из которых ничего не получается, что я про себя думал, что лучше иметь маленького человека, который хоть крутит ручку ротатора, чем это бесконечное многоглаголание без толку.
Отметим, что характеристика данная Садовскому Марченко, удивительно совпадает с немецкой характеристикой, которую Садовский получил, когда в конце 1944 года его пытались пристроить на службу в антисемитский Welt-Dienst:
В ближайшее время мы посылаем Вам бывшего советского журналиста Садовского согласно телеграфному извещению. Мы знаем Садовского по Минску несколько лет, в различных разработках он представил нам вполне полезные данные о большевизме. Как человек он несколько чувствителен, его нужно постоянно подталкивать, чтобы он преодолевал свою леность. Но так как он хорошо говорит по-немецки, много знает о большевизме и кроме того на собственной шкуре знаком с еврейским вопросом, Вы можете попытаться его использовать.
Ни из работы Садовского в Welt-Dienst, ни из его сотрудничества с эмигрантскими организациями ничего не вышло. Вероятно, леность все же не самое вредное качество.