Насколько можно судить, впервые сам писатель упомянул о прототипе в письме, направленном 31 июля 1974 года в Министерство Обороны СССР:
Прототипом розыска группы Мищенко является чрезвычайный розыск резидента-вербовщика германской разведки Грищенко, только в моем романе значительно преуменьшены масштабы розыска: Грищенко ловили не только в тылах двух фронтов, как в романе; его ловили военная контрразведка, все органы государственной безопасности и внутренних дел не только в тылах всех фронтов, но и на всей территории страны. (Поймали Грищенко транспортные органы госбезопасности в Челябинске или Свердловске, за что один сотрудник был награжден орденом Ленина, а двое получили ордена Красного Знамени.)
Должен заметить, что по своей шпионской биографии персонаж романа Мищенко не имеет ничего общего с Грищенко.
Я не знаю, и возможно, сейчас нельзя точно установить, чем так насторожил И. В. Сталина переброшенный в единственном числе Грищенко, но целую неделю на огромной территории от Белоруссии и до Дальнего Востока творилось небывалое: оперативно-розыскные группы трех ведомств действовали круглосуточно, какой-либо отдых до завершения розыска был запрещен, для поддержания работоспособности оперативному составу выдавалось усиленное питание; о ходе розыска все органы докладывали каждые несколько часов, за поимку Грищенко были заранее обещаны правительственные награды. Это мероприятие, о котором ежедневно докладывали И. В. Сталину (повторяю: в моем романе масштабы розыска по сравнению с тем, что было в действительности, значительно преуменьшены), было столь впечатляющим, что не только бывшие розыскники, но и многие офицеры контрразведки из частей и сегодня, спустя 30 лет, помнят, что Грищенко имел рост 184 см (отчего задерживали и проверяли всех военнослужащих, да и гражданских, высокого роста) и был обут в кирзовые сапоги 43-го размера.
Тема снова стала актуальной после экранизации книги. В частности, в статье в Белорусской деловой газете в декабре 2000 г. В.О. Богомолов писал:
Действительно: при описании своего героя автор, что называется, сгустил краски. Существовали белоэмигранты, несколько раз до войны ходившие на советскую территорию (например Г.С. Околович), существовали белоэмигранты, преподававшие в школах абвера (например, Б.А. Смысловский), существовали вербовщики и руководители групп (например, А.С. Малишевский), наконец, существовали исполнители (в том числе отправленные в советский тыл теми же Смысловским или Малишевским), но белоэмигранта, который объединял бы все четыре категории, не существовало.
Так что упоминание в поздних воспоминаниях В.Н. Буткова
является аберрацией памяти.
Теперь вернемся к прототипу. В розыскном списке СМЕРШа за 1944 год есть только один подходящий кандидат:
Агент германской разведки. В 1942 г. добровольно перелетел на самолете к немцам. С июня 1942 г. преподавал топографию в Полтавской разведывательной школе, в июле того же года, якобы, был направлен для работы на Полтавский аэродром.
Впоследствии (возможно, уже после репатриации в июле 1945 г.) чекисты идентифицировали этого Грищенко как капитана Дмитрия Николаевича Чистякова, заместителя командира авиаэскадрильи 181 истребительного авиаполка, попавшего в плен в мае 1942 г. Дальнейшая его судьба неизвестна, но он, очевидно, был осужден.
Но существовал и диверсант Николай Грищенко, более того, существовало два Николая Грищенко, которые были заброшены на советскую территорию почти одновременно: первый 17 февраля, второй 9 марта 1944 года. В публикациях их довольно часто путают, и публикации о втором иллюстрируют документами первого. Но их забрасывали в Советский Союз разные ведомства, первого - СД, второго - абвер.
1. Грищенко Николай Кириллович. Старший лейтенант, 1914 г.р. село Бутурлиновка Воронежской обл., командир артбатареи 8 гвардейского стрелкового полка, попал в плен 10 января 1943 года, в качестве национальности указал "кубанский казак", содержался в шталаге 367 в Шепетовке. Был завербован СД и освобожден из плена с направлением в учебный лагерь предприятия "Цеппелин" в Зандберге. Там он попал в специальную группу, которую курировал белоэмигрант М.А. Семенов. Эту группу готовили к операции "Ульм" - высадке диверсионных групп на Урале. В составе первой (и как впоследствии оказалось, единственной) из таких групп Грищенко был выброшен в Юрлинском районе Молотовской области 17 февраля 1944 года. Командир группы белоэмигрант Игорь Тарасов вскоре после неудачного приземления покончил с собой. Грищенко повезло больше, он оказался одним из трех выживших. Радист тоже погиб, связи с центром у них не было. После многомесячных блужданий по лесам пайки закончились, и неудавшиеся диверсанты сдались местному участковому в Бисеровском районе Кировской области. Грищенко был приговорен к 8 годам ИТЛ, в 1955 г. вернулся к семье.

2. Грищенко Николай Данилович, 1914 г.р., место рождения неизвестно, попал в плен в сентябре 1941 г. (в ОБД Мемориал есть краснофлотец-разведчик Н.Д. Грищенко, но он 1920 г.р.). Закончил Борисовскую разведшколу, дважды успешно выполнял разведывательно-диверсионные задания в советском тылу, неоднократно награждался немцами.
Был выброшен с парашютом в Клинцовском районе Брянской области в ночь с 9 на 10 марта 1944 г. во главе группы из 9 человек. Согласно донесению, которое Л.П. Берия через несколько дней передал И.В. Сталину:
Четверо парашютистов явились с повинной, а остальные пять человек были арестованы 11 марта после вооруженного столкновения с нашей оперативной группой... По предварительным показаниям арестованных парашютисты окончили Борисовскую школу немецкой разведки и были выброшены с минского аэродрома двумя рейсами на самолете Хейнкель 111.
По показаниям арестованных парашютистов немецкая разведка перед ними поставила задачу осесть в брянских лесах и организовать бандитские группы, в которые вовлекать дезертиров и прочий преступный элемент с целью объединения этих групп в дальнейшем в вооруженные отряды для подрывной работы в нашем тылу.

После ареста группы советские чекисты начали радиоигру под названием "Уголовники" и сумели арестовать двух курьеров, выброшенных в середине апреля для поддержки группы. Но игра закончилась не так как планировалось, потому что Грищенко, который вроде бы охотно и активно сотрудничал с чекистами, сбежал из бани. Впоследствии, после поимки, он обрисовал эту историю в лирическом ключе:
По всей видимости, именно после этого, т.е. в мае 1944 года, а не в 1943 г. как указывал В.О. Богомолов, началась масштабная операция по его поимке. Понятен и особый интерес Л.П. Берии к этой истории: ведь о первом задержании Грищенко было доложено Сталину. Ждали, что Грищенко направится на запад к линии фронта, чтобы пробиться к немцам, но он вместо этого двинулся на восток. Как сообщает В.Л. Телицын Грищенко ухитрялся обходиться без документов, выдавал себя за раненого красноармейца, на проверяющих орал, что они - шкурники, пристающие к человеку, проливавшему кровь за Родину. Так ему удавалось некоторое время путешествовать по СССР, промышляя скупкой и перепродажей продуктов, у него даже появилась подруга, сопровождавшая его в турне. Точные обстоятельства его ареста на данный момент неизвестны. Но так как к моменту ареста радиоигра была давно и надежна провалена, то Н.Д. Грищенко после поимки был приговорен к ВМН.