У меня зазвонил телефон.
- Здравствуйте, это вас беспокоят из Союза Писателей России...
Молчу обалдело.
- Ваш телефон нам дал Б.
(Тем летом я совершенно случайно познакомился с Б., он прочитал мою книжку, сделал какие-то замечания, мы договорились, что когда я вступлю по его рекомендации в Союз , я угощу его в ЦДЛе... Но бегать с бумажками мне было, как обычно, лень, рекомендация не потребовалась, и я больше никогда не увидел Б., он умер в прошлом году.)
- Вы понимаете, у нас проблема. Надо выступить с чтением стихов на Дне города. А все поэты такие несговорчивые. У кого дача, кто простыл... А вы человек молодой, здоровый... Вы нас не выручите?
Я, борясь за внесение в бочку жизни ложки здорового абсурда, согласился.
В назначенный час я прибыл к кинотеатру Россия.
Праздник шел полным ходом. На площадке между двумя рядами ступенек располагалась импровизированная сцена, где плясали какие-то ряженые.
На заднике безымянным последователем О.Бендера было накарябано "МОСКВЕ - 849"
Внизу разогревалась пивком рабочая молодежь.
Я пробрался за сцену и нашел распорядителя.
- Так, от Союза, - пробормотал он и поставил галочку, - ага. Готовьтесь. Три самые ударные ваши вещи. Чтоб мороз по коже... Сейчас театр моды, и за ними поэзия. Проректор Литинститута, вы от Союза Писателей и ЛИТО при газете "Гудок", их там человек восемь.
Я огляделся по сторонам.
Невдалеке стояла группа мрачных людей пенсионного возраста в одинаковых пальто. Один держал на коротком поводке гитару. Я хотел было познакомиться в плане обмена опытом, но тут произошло изменение диспозиции.
Ряженые похватали разбросанный за импровизированными кулисами реквизит и испарились. Их место заняла толпа девушек. Девушки начали споро сбрасывать с себя одежки.
Я посмотрел на соратников по литературе. Они, демонстративно отвернувшись, изучали фасад кинотеатра Россия. Некоторое время во мне шла борьба воспитанности с вуайеризмом, но последний победил нокаутом.
Девушки раздевались, одевались, выбегали на сцену, возвращались, раздевались снова... Все они, если говорить мягко, были несколько худощавы...
(Это наблюдение за жизнью стоило, кстати, мне разрыва отношений с подружкой без права переписки. Подружка тоже была не кустодиевского типа и зачем-то приняла фразу о том, что я впечатлился худыми неодетыми девушками на пару лет вперед, на свой счет).
Рядом нарисовался молодой человек с блямбой ПРЕССА и стал активно щелкать затвором фотоаппарата. Я попытался убедить его, что здесь как бы гримерная, а сцена с той стороны задника, но он, кажется, не поверил.
Гудки сперва косились на нас с фотографом с нескрываемой завистью, но потом стали понемножку вращаться вокруг собственной оси.
С одним, который был помоложе, я даже познакомился. Естественно, он тоже закончил физтех. Глупо читать стихи на Пушкинской площади, не закончив физтеха. Не успел он ввести меня в курс патриотического дискурса, как театр моды иссяк и появился потный распорядитель.
- Так, там народ внизу требует дискотеку, так что давайте покороче. Каждый по два стиха, недлинных.
Первым на амбразуру пошел проректор Литинститута. Некоторое время доносился свист, потом все стихло. Проректор вернулся назад изменившимся лицом. "Ну как там?" - робко спросил один гудок. Проректор бросил в ответ взгляд, который запросто мог бы испепелить несколько гектаров джунглей.
Вторым пошел человек с гитарой. Стало слышно скандирование "НА-ХУЙ-НА-ХУЙ. ДИС-КО-ТЕ-КУ".
Распорядитель,делая круглые глаза, командовал:
-Давайте, по одному, самому короткому, 5-6 строчек, не больше...
Четвертым пошел я.
Хотелось бы сказать, конечно, что гул затих, я вышел на подмостки, но это было бы поэтическим преувеличением.
Мои будущие слушатели явно жалели, что не взяли с собой гнилых даров природы...
В этот момент я впервые в жизни понял, что значит "дрожат колени". То, что было до этого, оказалось так, подрагивание... А теперь они вибрировали в такт моей душе. Когда я переносил тяжесть тела на одну ногу, вторая начинала подпрыгивать - со стороны казалось, наверное, что я танцую шейк.
Я оттарабанил стишок, но даже слово "оргазм", на которое я возлагал особые надежды, не нашло отклика в черствых сердцах зрителей.
На пятом гудковце, зарядившем от полноты чувств поэму строк на пятьсот поэтическая часть была прервана под угрозой линчевания чтеца и распорядителя в тандеме.
Началась долгожданная дискотека. Гудки, тщательно обходя толпу, пробрались к метро, где достали из сумки бутылку водки и пластиковые стаканчики.
-За поэзию, - сказал тот, который читал поэму.
К ним подошел бородатый мужик с картонкой "СОЧИНЯЮ СТИХОТВОРНЫЕ ПОЗДРАВЛЕНИЯ НА ВСЕ СЛУЧАИ ЖИЗНИ, ЦЕНА ДОГОВОРНАЯ" и сказал, что тоже пишет настоящие стихи, а не только эту муру, хотите послушать?
Я купил пива и поехал домой.