Он был маленький, черненький, такой трагически беззащитный, что когда мне его подарили, я едва смог сдержать слезы. С тех пор жизнь моя наполнилась новым смыслом. Весь день он сопровождал меня, не раз заливаясь своим мелодичным колокольчатым смехом, а вечера были посвящены уходу за ним и его питанию. Дошло до того, что я и на пять минут не мог от него отлучиться, когда его не было рядом, меня била страшная дрожь неминуемой утраты. Мы были едины, как ёлки и палки, Гей и Люссак, тысячерублевая банкнота и отсутствие сдачи.
Вчера одна сотрудница затащила меня в театр. Не могу назвать себя завзятым театралом, но наклевывались какие-то внеслужебные отношения, и я не решился огорчать ее отказом.
И вдруг, как гром среди ясного неба. Перед самым началом спектакля объявляют, что я должен, ДОЛЖЕН! его отключить... Я сопротивлялся, умолял, пытался сбежать, но ловкие пальцы моей спутницы проникли в святая святых... и безжалостно нащупали зловещую кнопку...
Мир рассыпался перед моими глазами. Погас свет, по сцене кто-то двигался, звучали какие-то слова, кто-то за спиной истерично смеялся... я не мог ни на чем сосредоточиться... Тени, отзвуки, фрагменты - прежнего меня больше не существовало. Время застыло, как чайка на занавесе. Я чувствовал себя даже более одиноким и беззащитным, чем в детстве в пионерлагере.
Изредка из уст моих вырывался бессильный стон, кажется кто-то возмущался, но что значили поля их брани рядом с пепелищем моих потерь.
Прошла вечность.
Актеры еще произносили последние реплики, но я, почувствовав, что цепкая рука спутницы освободила мое запястье, бросился к выходу из зала... Под ногами путались чужие ноги, расплывающиеся лица зловеще шипели, старушка-смотрительница, к несчастью для нее, пыталась меня остановить...
Я выбежал в вестибюль... из последних сил включил... затаив дыхание, набрал ПИН-код...
О чудо, Господи, он ожил... Какое счастье! Он не забыл меня. Он простил мне мое предательство. Родные клавиши как будто нажимаются сами...
- Витек, ну как сам? У меня все ништяк. Слышь, я с утра тогда на Бауманку заскочу, ты Лысому отзвони насчет заказа, оки? Ага, хорошо, порешаем, не вопрос. Ну давай, до связи...
И сразу в мир возвращается и звук, и цвет... становятся слышны аплодисменты в зале, шикарные дамы в вечерних платьях плывут к гардеробу...
Мы едем с сотрудницей в ресторан, потом ко мне домой... и когда я ночью просыпаюсь, чтобы вытащить из-под ее шеи затекшую руку, я вижу, как он приветливо подмигивает мне с тумбочки своим зеленым глазом...
