Что скрывать, есть еще уголки на свете, куда не дотянулась пока строгая, но справедливая длань феминисток. Вот и в Брюсселе вековое неравенство мужчины и женщины не изжито и по сей день.
Писающий мальчик знаменит, овеян легендами, увековечен в открытках и сувенирах (особенно, кстати, хорош мальчик со штопором, угадайте, откуда торчит штопор). Правительственные делегации дарят сшитые специально для него национальные костюмы разных стран и народов, в которые мальчика регулярно наряжают. Для вышедших из моды нарядов построен специальный музей.
В тот день, когда я был в Брюсселе, мальчик был, кажется, одет под абиссинского негуса, по крайней мере, читая "Мистерию-Буфф", я представлял последнего именно так.
В это время его несчастная подруга, занятая тем же делом, сидит, скорчившись от зависти, в темном глухом переулке, в сырой темнице за решеткой, обделенная не только умением писать стоя (что большей частью можно все-таки списать на божественный промысел), но и элементарным человеческим вниманием, теплом и заботой.
Жертва резца заезжего скульптора влачит ныне жалкое одинокое существование, и усатые лобстеры в ресторане напротив с сочувствием пялятся на нее сквозь зеленые стекла своих аквариумов.