Прочитав эту запись mauz, я внезапно разгадал зловещую тайну Дазайнера.
Два его последних интервью в РЖ (1 , 2) надо конкантенировать или, говоря шершаво, вложить.
На что недвусмысленно указывает идентичность инициалов интервьюируемых.
Тогда все становится на свои места:

РЖ: Как ты завела себе живой журнал?
А.Б.:: Начала по недосмотру родителей. Понравилось. Было приятно смотреть, как движется рука, детская ладонь шершаво трется о белое, грызть ручку, ковыряться стрежнем в ухе, щекотливо шебурша по барабанной перепонке.
Прекрасные детские воспоминания. Получалось так:
"Незабудку не забуду / Голубые глазки / Очень долго помнить буду / Взгляд тот, полный ласки."
или
"Ну, я пошла - сказала тихо Зоя, вставая от потухшего костра"
или
"И дикие лебеди в поту прилетали к саду".

(Я не сумел найти эти записи в дневнике Анны, видимо, они спрятаны в приват - ИП.)

РЖ:Что для тебя было важнее: чтение ленты или ведение собственного журнала?
А.Б.: И никакого постмодерна. Все вон с корабля современности. Оставить старосветских помещиков с квасом, Елену Молоховец с морсом и дядю Гиляя на козлах.
А писателей - на переосвидетельствование. Занимайте за мной, Женя. Будете сто пятым.

РЖ:Сколько помню, ты никогда не была самозабвенным комментатором. Между тем, по наблюдениям многих, комментирование/чтение комментариев не меньше, чем списки френдов, помогают удачным знакомствам.
А.Б.:Да. Но ты хочешь и персональную харизму, и ремесленные мозоли. У Жванецкого где-то было: жена писателя - это женщина, которая сидит дома и с отвращением видит в писателе человека. И Бунин своей любовнице твердил: "Ты вот восторгаешься таким-то, а я ведь то же самое говорю - но я в одних носках".
А носки писателей пахнут также, как носки не-писателей. (Это гипотеза. Может, у них в паху туберозами пахнет или рододендроном.)

РЖ:Что происходило чаще: находила ты нужных людей в ЖЖ или они находили тебя?
А.Б.: Все же писателей надо читать в твердых обложках, а не нюхать в ЖЖ. Тут все мясисто, с порами, в натуре, с перегаром даже, с прыщичками, без глянцевых петитов, но с лоснящимися коленками.

et cetera