Стокгольм, 02.12.41
Как недавно сообщалось, шведский исследователь Азии Свен Гедин был жестко атакован шведкой прессой из-за газетного интервью, в котором он изложил свои взгляды относительно судьбы Ленинграда и выразил свою симпатию к Финляндии. Свен Гедин обращается с письмом к "Дагенс Нюхетер", отвечая на обвинения и следующим образом разъясняя свою позицию, давшую повод для критики:
"Рассказы о том, как я "постановил" сровнять Ленинград с землей, ведь такая судьба этого города является для меня "сокровенной мечтой", весьма преувеличены. Мое мнение таково: если окруженный со всех сторон город отказывается капитулировать, то по неумолимым законам войны он будет превращен артиллерийским огнем в развалины. В действительности я не желаю такой судьбы для Ленинграда. Поэтому я чрезвычайно сожалею о том, что Сталин и Ворошилов издали указы, предписывающие защищать город до последнего, не думая, какие ужасные страдания ожидают три с половиной миллиона гражданских жителей и полмиллиона солдат. Несмотря на циничную жестокость этих указов они будут вероятно выполняться окруженными до конца с той же достойной восхищения дисциплиной, что и прежде. Таким образом вина за гибель города лежит на советском верховном командовании".
После упоминания об известном требовании Молотова насчет Финляндии, высказанного во время посещения Берлина, Свен Гедин продолжает свое письмо так:
"На деле ситуация такова: Финляндия не может представить себе спокойное и надежное будущее, если в любой момент времени над ней нависает исходящая от Ленинграда угроза. Поэтому для Финляндии было бы лучше, если бы Ленинград был полностью уничтожен. Это не означает, однако, что от города должны остаться лишь пепел и развалины. Я желаю, но не могу этого "обещать", чтобы после заключения мира Финляндия получила бы исконно финские земли северо-западной России до побережья полярного моря. Прежде всего новая граница должна быть проложена так, чтобы ее как стратегический рубеж с финской точки зрения было бы легче защищать.
Мои высказывания как относительно Ленинграда, так и насчет новой финской границы базируются на моих симпатиях к Финляндии и на моем восхищении перед ней, ее храбрым народом и его непоколебимом убеждении в том, что дела Финляндии это и наши дела. Если говорится: "мои сокровенные мечты не отражают шведский образ мысли", то я сожалею, что в вопросах, столь важных для будущего и независимости Швеции, я нахожусь в оппозиции к шведскому народу".
Deutsche Allgemeine Zeitung, 02.12.1941, перевод мой